WEB-ресурс научно-практических конференций

Д.филос.н. Режабек Е.Я.

Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону, Российская Федерация

ПОЧЕМУ РОССИЯ НЕ ВПИСЫВАЕТСЯ В СТРАТЕГИЮ ФОРМИРОВАНИЯ «ОБЩЕСТВА ЗНАНИЯ»

В XXI веке мировое сообщество выработало перспективную модель социально-исторического развития. Эта модель получила название «общество знания» [4].

Согласно предложенной модели в основе «общества знания» лежит возможность «находить, производить, обрабатывать, преобразовывать, распространять и использовать информацию с целью получения и применения необходимых для человеческого развития знаний». При этом теоретическое научное знание и общественный институт образования являются осью развития будущего общества. Наука является стержнем знания как осмысленной, проинтерпретированной и понятой человеком информации.

Согласно той же модели, знание рассматривается как фактор постоянно умножающегося богатства. Как только общество становится на путь современных технологических достижений, добавленная стоимость возникает во всё большей и большей степени из знаний, а не из дешевого труда, из знаниевых паттернов, а не из сырья. Основанные на знании технологии в наибольшей мере снижают капиталоёмкость производств. В противоположность земле или машинам, которые могут использоваться лишь одним производителем или определённым пользователем, знание доступно многим пользователям одновременно. А когда оно используется с умом, оно может порождать новое знание. В современном мире только знание создаёт потенциал и способность действовать. Будучи инструментом удовлетворения экономических потребностей, знание остаётся полноправной составляющей развития. Будучи средством успешного социально-экономического роста, знание, мышление и сознание являются образующими элементами особого достоинства человека.

По указанным соображениям мировое сообщество пришло к выводу от приоритетной поддержки науки, научных исследований, осуществляемых государством, зависит успех общественных преобразований, само процветание страны и его населения.

Государственная политика СССР целиком отвечала этому императиву. Если взять конец 50-х начало 60-ых годов прошлого века, то СССР занимал в десятке самых развитых государств мира 4-е место по расходам на науку. Это были годы запуска искусственного спутника Земли, годы успехов нашей космонавтики. Ядерно-ракетный щит надёжно защищал политический суверенитет страны. И в последующие годы, вплоть до 1991 года Советский Союз по расходам на науку входил в первую десятку мировых государств.

По объёму ВВП (по паритету покупательной способности) в ценах 1995 года на конец 1985 года Россия занимала третье место в мире после США и Японии.

В результате социально-экономического кризиса в России 1990-1998(99) годов вся эта система рухнула. Доля расходов на НИОКР снизилась с 3% до 1% ВВП .

В 2000 году расходы на науку в России выглядели следующим образом: в этом году Россия тратила на науку в 5 раз меньше чем Германия и в 25 раз меньше чем США. Показатель затрат на НИОКР в расчёте на душу населения в России составлял 71,2 долл., в то время как в США – 969,3 долл., в Японии – 773,9 долл., в Швеции 887,9 долл., во Франции 514,8 долл. И в Германии 643,0 долл. [5].

В последующие годы, широкомасштабный анализ социально-экономической ситуации в России предпринял академик А.Г. Агангебян [1].

В 2006 году ВВП на душу населения в России составило 11000 долл. Против 15000-20000 в Греции, 20000-30000 долл. в Германии, Англии, Франции, Испании и 30000-40000 долл. в США и Японии.

За время десятилетнего экономического кризиса объёмы капиталовложений в основные фонды в России сократились в пять раз. В России новое оборудование, новые технологии по большинству отраслей купить нельзя – они не производятся. Эту ситуацию А.Г. Агангебян оценивает следующим образом «Создание особых зон технопарков, нанотехнологий и биотехнологий – это очень важно. Но это маленькие ручейки, а нам нужна река. Река, которая смоет старое оборудование и «принесет» вместо него новое оборудование, новые технологии с совершенно другим уровнем производительности».

По мировым стандартам, к высоким относят только те технологии и продукты, в издержках производства, конструировании и проектирования которых от 15 до 50% и более всех расходов затрачивается на научные исследования и опытно-конструкторские разработки. Недофинансирование научных исследований приводит к крайне низкой оплате труда вузовских работников, в обязанность которым вменяется участие в НИОКР.

Автор данного обзора проживает в Ростовской области. Прожиточный минимум для трудоспособного населения в городе Ростове-на-Дону определён в размере 5797 рублей в месяц.

Преподаватель университета без учёной степени располагает должностным окладом в 5000 рублей. Доценту с учёной степенью кандидата наук начисляют заработную плату в размере 9500 рублей. Профессору, доктору наук начисляют заработную плату в 17500 рублей.

В то же время у нас в Ростове дворник получает 8000 рублей. Уборщица в офисе 9000 рублей. Продавщица овощного ларька получает не менее 10 000 рублей в месяц. У водителя трамвая заработная плата 18 000 рублей.

Неужели квалификация профессора, доктора наук ниже квалификации водителя трамвая?

По существу квалифицированный труд в нашей стране оплачивается на уровне или ниже оплаты неквалифицированного труда. Это серьёзный перекос в системе трудовых отношений. Стоимость любого продукта определяется вложением в него умственных и физических способностей человека-производителя. Почему же у нас в стране труд реставратора мировых художественных полотен и труд уборщицы оплачивается одинаково – 10 000 рублей в месяц? При обесценивании умственного труда реальные отношения переворачиваются с ног на голову. Чтобы стать профессиональным реставратором нужно долго-долго учиться. А чтобы стать уборщицей никакого профессионального образования не требуется.

Научные кадры не хотят трудиться за нищенскую зарплату.

За последние 18 лет из России эмигрировало более 3 000 000 учёных. Неудивительно, что 65% молодых Российских учёных хотят уехать работать за рубеж, а ещё 11% склоняются к такому же решению. Средний возраст профессоров вузов составляет 57 лет.

По заключению экспертов до 40% ВВП развитые страны получают в результате эффективной системы образования. Так, если в США в 1955 году вклад образовательной сферы в ВВП составил 25%, то в 1980 г. более 60%, в 2007 году более 70%.

Зарубежные вузы предоставляют сотрудникам оптимальные средства и условия для работы.

Так, США тратят свыше 238 000 долларов на одного научного работника. По свидетельству А. Аганбегяна, какой-то сотый по значимости университет США – Мерилэндский университет колледж-парк имеет 137 зданий и годовой бюджет миллиард долларов [2].

При наших ассигнованиях на науку, чтобы приблизиться к достигнутому в США уровню финансированию науки нам потребует не менее 150 лет.

В бюджете Российской Федерации на 2011 год предусмотрено увеличение финансирования в соответствии с инфляцией, а именно увеличение расходов на науку федерального бюджета на 9%. При этом в проекте бюджета на 2012-2013 годы предусмотрено сокращение фондов поддержки науки РФФИ, РГНФ и фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере. Это несмотря на заявление 2200 российских учёных, утверждавших в своём обращении к президенту, что РФФИ, РГНФ – очень эффективные инструменты поддержки научных исследований и должны поддерживаться в первую очередь.

Мы хотим создать инновационную экономику. Но инновация – это материализованное знание, продукт сплава науки, образования и технологии. А инновационные отрасли – наиболее наукоёмкие и высокотехнологичные отрасли, где трудятся наиболее образованные и квалифицированные работники.

Ещё в 2001 году Ф. Зиятдинова предупреждала: Россия становится малограмотной страной. «Реформы» в образовании делают Российскую Федерацию неконкурентоспособной в XXI веке [3].

Действительно, по данным ВЦИОМ, 50 миллионов россиян верят, что Солнце вращается вокруг Земли. Иначе говоря 50 миллионов россиян ничего не знают об открытии Николая Коперника от 1515 года. И как с таким уровнем научных знаний значительной части населения России строить инновационную экономику?

При ранжировании 143 стран мира оказывается, что инвестиционный климат в России по благоприятности занимает 97 строчку мирового рейтинга. Это закономерно.

Инвестору выгоднее вкладывать средства в предприятия, на котором будут трудиться высококвалифицированные работники. Неквалифицированные работники никому не нужны. Если государство не в состоянии подготовить высококвалифицированного работника, то потенциальному инвестору неоправданные дополнительные расходы совершенно не нужны. Инвестор уйдёт на территорию с хорошо подготовленной рабочей силой.

В XXI веке экономический прорыв ряда азиатских стран стал вызовом для стран ЕЭС. В марте 2000 года европейские страны с целью ликвидации отставания по инновационной активности от некоторых азиатских стран приняли в Лиссабоне долгосрочный план создания конкурентоспособной экономики. Согласно этому плану Совет Европы запланировал увеличение к 2010 году доли затрат на ИР (исследования и разработки) в странах ЕС с 1,9 до 3% ВВП.

Промышленно развитые страны пришли к выводу, что политика в области науки и технологии играет важнейшую роль в стратегии экономического и промышленного развития. В XXI веке основной движущей силой всех экономических, технологических и социальных перемен стала наука.

Именно этот вывод положили в основу стратегии своего социального развития крупные развивающиеся страны: такие как Китай, Индия, Бразилия. Так темпы экономического роста за период 1994-2009 годы составляли в Китае – 10,1% в год, в Индии – 6,8% в год, а в России только 2,1% в год. По прогнозу академика А.Г. Агенгебяна Россия может войти в число промышленно развитых стран через 20 лет при условии ежегодного прироста экономики не менее чем на 6%.

Результаты недофинансирования науки и образования в России выглядят следующим образом.

В Отчёте по глобальной конкурентоспособности за 2009-2010 годы Всемирный банк указал: в иерархии из 143 государств Россия занимает 95 место по конкурентоспособности компаний, 108 место по эффективности рынка товаров и услуг, 114 место по развитию общественных институтов (куда входит наука и образование) [6].

По криминализации и уровню безопасности жизни Россия стоит на 136 месте из 143 стран мира [7].

Всё изложенное позволяет заключить – девальвация умственного труда в России, недофинансирование науки и образования обрекают страну на нищету и невежество, заводят население в социальный тупик.

Список использованных источников:

1. Агангебян А.Г. Социально-экономическое развитие России / А.Г. Агангебян // Наука в Сибири. – 2007.

2. Агангебян А. Экономика России на распутье / А. Агангебян // Выбор посткризисного пространства. – М., 2010. – С. 271.

3. Независимая газета. – 2001. – № 79.

4. К обществу знания: Всемирный доклад ЮНЕСКО. – Париж, 2005.

5. Ленчук Е.Б. Реформирование Российской науки в условиях перехода к экономике инновационного типа / Е.Б. Ленчук // Наука в России: современное состояние и стратегия возрождения. – М., 2004. – С. 9.

6. Материалы II Международного научного конгресса «Глобалистика – 2011. Пути к стратегической стабильности и проблема глобального управления». – М.: МГУ, 2011. – Т.2. – С. 209.

7. Электронный ресурс. – Режим доступа: http :// www . htfi . org /? p =274